Взаимоотношения Беларуси и России в оценках общественного мнения. Часть 2. Особенности отношения беларусов к России после событий августа 2020-го

(Продолжение. Часть 1 см. здесь).

2020 год стал стал исключительным для Беларуси. Это было время беспрецедентной социальной динамики: небывалые по охвату и инклюзивности многомесячные и мирные протесты против насилия и фальсификации президентских выборов были подавлены властями с беспрецедентным для послевоенной Европы масштабом насилия. Запущенный тогда маховик репрессий, жестокости и пыток длится до сих пор.

Предпосылки

2020 год возник не на пустом месте. Фактически, разные группы предпосылок, которые вели к нему, складывались годами и десятилетиями. Но это большая отдельная тема. Сейчас же давайте просто посмотрим на то, что происходило совсем перед 2020 годом. В интересующем нас аспекте важны следующие два момента:

а) выход на повестку дня беларусско-российской интеграционной проблематики – что, как мы помним, было встречено без понимания широкой беларусской общественностью (и политической, и гражданской, и бизнесом), да и Александр Лукашенко смотрел на это без восторга,

б) серия событий национального и историко-культурного плана, одно за другим идущих с 2018 года.

Актуализация тематики интеграции между Беларусью и Российской Федерацией в 2019 году было вызвана к жизни  очередной фазой обострения беларусско-российских взаимоотношений в конце 2018 года. Тогда для купирования негативных трендов обе стороны согласились с идеей создания рабочей группы по подготовке дорожных карт дальнейшей интеграции. Эти карты планировалось разработать и утвердить до конца 2019 года. И хотя в 2019 году карты так и не были подписаны, однако они весьма бурно обсуждались в течение всего года. Пик процесса пришёлся на осень, когда предполагаемое время подписания дорожных карт в Беларуси стало четко интерпретироваться как угроза национальному суверенитету. Тогда общественное недовольство вылилось в серию уличных акций и пусть не самых больших, но манифестаций, которые впервые за долгое время властями не разгонялись (позже организаторы всё равно были наказаны).

Параллельно с этим в 2019 году официальный Минск сделал несколько четких шагов «навстречу Западу»: были форсированы работы по подписанию Соглашения об упрощении визового режима и реадмиссии, впервые после 2008 года была высказана готовность восстановить беларусско-американские отношения на уровне послов, были сделаны заявления о том, что Беларусь готова к проведению совместных учений с НАТО и прочее.

Кроме того, нужно понимать, что у всех событий 2018-2019 годов был весьма специфический национально-культурный фон, который создавался следующими событиями:

• 50-тысячный митинг около Оперного театра в  Минске во время празднования 100-летнего юбилея БНР,
• обнаружение и торжественное перезахоронение в Вильнюсе останков национального героя Беларуси, руководителя антироссийского восстания на территории Беларуси в 1863-64 гг. Кастуся Калиновского,
• снос властями крестов в урочище Куропаты под Минском, на месте массовых расстрелов и захоронений репрессированных органами НКВД в 1937–40 гг.

Эти события также оказали своё влияние на похолодание в беларусско-российских отношениях.

Кумулятивным эффектом всех этих событий и процессов стало снижение количества симпатизантов союза с Россией. С декабря 2018 по декабрь 2019 год их доля уменьшилась с 60,4 % до 40,4 %, то есть ровно на треть. Ожидаемо при этом выросло число сторонников союза с Европой, но не пропорционально ситуации с выбором России, то есть с 22,4 % всего до 32 % (см. инфографику ниже). Это важно – полного перетекания предпочтения респондентов «от России» в сторону Европы не произошло. Половина отказавшихся от пророссийского варианта выбрали «Затрудняюсь ответить», но не отдали свои симпатии Евросоюзу.

Зафиксируем: в канун судьбоносного 2020 года беларусы в целом продолжали видеть своего восточного соседа как основного партнёра, с которым, однако, более тесные отношения выстраивать не хотели.

То же исследование Беларусской аналитической мастерской Андрея Вардомацкого (BAW) четко показывает, что три четверти респондентов (74,6 %) были убеждены, что Беларусь и Россия должны быть полностью независимыми государствами, но иметь дружеские отношения с открытой границей, отсутствием виз и таможни.

2020 год – год потрясений

2020 год своей чередой кризисов – ковидный, предэлекторальный, протестный – полностью перевернул жизнь граждан Беларуси. Однако – вот парадокс – он практически никак не отразился на геополитических установках беларусов.

Потому что беларусы впервые за очень долгий период истории пытались сами решать свою судьбу. Без оглядки ни на кого из своих соседей – ни на восточного, ни на западного.

Основания для надежды на такую возможность, как это ни удивительно, заложила пандемия коронавируса COVID-19. Как мы помним, на экзистенциальную угрозу ковида власть и общество среагировали прямо противоположным образом: власти выбрали позицию «я в домике, ничего страшного не происходит», а общество начало само бороться с ковидным вызовом, например, запустив стратегию «добровольного карантина». Работники системы здравоохранения, будучи заложниками зависимости Минздрава от ковид-диссидентской позиции Лукашенко, вынужденно обратились за помощью к беларусам. В беларусском обществе – силами медиков, диаспор, бизнеса, структур гражданского общества и ресурсами простых беларусов – запустились процессы горизонтальных связей и самоорганизации. Люди стали объединяться, общество начало противодействовать ковиду. И победило! По крайней мере, явно сформировалось мнение, что справиться с первой волной коронавируса медработникам больше помогло само общество, нежели государство или международное сообщество.

Общество увидело свою силу, люди поверили в свои возможности. Население почувствовало себя гражданами. А граждане захотели самостоятельно решать не только повседневные, но и политические задачи. Иными словами, тот запрос на субъектность, который в геополитических вопросах обозначался через желание нейтралитета, получил очень существенное психологическое подкрепление. А созданные в ковидный период структуры стали для этого организационными платформами.

Начало электоральной кампании 2020 года раскрыло то «окно возможностей», в рамках которого этот вызревший запрос на субъектность получил теоретическую возможность для своего воплощения в политической реальности. Всю политическую кампанию – начиная от объявления старта президентской гонки и заканчивая днем выборов – следует рассматривать именно как попытку конструирования и отстаивания национальной и гражданской субъектности (субъективации) беларусского общества в рамках противостояния персоналистскому режиму Александра Лукашенко.

Процесс национально-гражданской субъективации  имел исключительно внутриполитический характер и действительно не имел геополитического измерения. Вспомним, что и независимые кандидаты в президенты строили свои выступления, избегая внешнеполитических вопросов, то есть без каких-либо противопоставлений себя как Западу, так и Востоку. И Лукашенко в этом вопросе вёл себя достаточно традиционно: и против Запада выступал, и выпады в сторону России делал (хотя последние в 2020 году, конечно, отличались особой оригинальностью).

В итоге даже программа единого оппозиционного кандидата не имела геополитического содержания. Её единственной целью декларировалось проведение честных выборов с участием всех значимых альтернативных кандидатов (последние к тому времени были или в местах заключения, или за границей).

То есть никаких политических, экономических или геополитических вопросов – только возможность реализации обществом своей субъектности через права голоса. И этот призыв ко взаимному уважению, к проявлению чувства собственного достоинства, к праву людей распоряжаться собственным будущим («Людзьмі звацца!») общество услышало, по крайней мере – большая его часть.

Символы протеста на улицах Минска – фрагмент фотогалереи DW

А вот властями этот призыв услышан не был. Скорее, наоборот, режим Лукашенко сделал ставку на силовой сценарий финализации электоральной кампании.

После ковид-диссиденства и оскорбления жертв пандемии, после арестов в начале электоральной кампании и наглой фальсификации результатов президентских выборов нелимитированная агрессия стала той последней каплей, которая вывела  на улицы беларусских городов сотни тысяч недовольных беларусов.

В беларусском 2020-м у сторонних наблюдателей, экспертов и журналистов вызывало удивление принципиальное отличие от манифестаций подобного рода в других постсоветских странах – в отличие от Украины или Грузии, на улицах беларусских городов и деревень почти никто не поднимал флагов ни Евросоюза, ни США. Беларусы выходили на протесты только со своим национальным бело-красно-белым флагом (вначале и с красно-зелёным, но это продлилось недолго). На самом деле, отсутствие флагов чьих-либо стран на улицах беларусских городов и деревень было закономерным – беларусы выбирали не вектор движения страны, а самоутверждение и свержение режима.

Свергнуть режим тогда не удалось. Эксперты солидарны в том, что режим Лукашенко во многом удержался у власти и закатал общество «в асфальт» только благодаря поддержке России. Однако, как это ни удивительно, эта безусловная поддержка Лукашенко со стороны России не нашла своего отражения в динамике геополитических оценок. Исследования показывают, что в «революционном 2020-м» беларусы сконцентрировались на собственных внутриполитических проблемах. Ни внешняя политика, ни геополитика нас не интересовали: с марта по ноябрь 2020 года как пророссийская, так и проевропейская ориентации упали в среднем в 2 раза (суммарно они набирали 43 % респондентов). То есть больше половины беларусов дистанцировались от геополитического выбора:

Думается, эти данные говорят о том, что в течение 2020 года беларусы абсолютно искренне верили в то, что они смогут справиться со своими проблемами самостоятельно. Потому, собственно, и не было геополитики на улицах беларусских городов.

К концу 2020 года, как мы видим, ситуация начала меняться. Тогда становилось ясно, что своими силами беларусское общество существующий кризис во взаимоотношениях с режимом Лукашенко не разрешит. Всё же союзники необходимы. Данные показывают, что начинает расти и число симпатизантов союза с Россией  (рост почти до уровня половины опрошенных), и количество приверженцев союза с Европой (рост до трети опрошенных). Это по результатам ответа на вопрос «В каком союзе было бы лучше жить беларусам?».

Если же задать вопрос в более абстрактной форме «Как вы оцениваете следующие союзы?» – то получаются совсем иные цифры: выбор союза с Россией вырастает до 70,9 %, а Евросоюза – до 62,1 %. Это данные Центра восточноевропейских исследований (Ośrodek Studiów Wschodnich; OSW), который проводил опрос примерно в то же время. В этом исследовании были и другие вопросы геополитического характера. Ответы на них показали, что для 43 % белорусов именно Россия является той страной, которая угрожает территориальной целостности нашей страны. В то же время 86 % респондентов высказали позитивные оценки относительно России, 69 % – отноительно россиян. О позитивном отношении к Польше заявили 74 %, к польскому народу – 84 %; к Германии – 78,5 %, к немецкому народу – 85,3 %; к Украине – 60,5 %, к украинцам – 85,5 %.

На самом деле это феноменальные цифры. Они подтверждают не только тезис об «отказе от геополитического выбора», но и демонстрируют стремление беларусов хорошо относиться ко всем своим соседям, далёким или близким.

Если возвращаться в прокрустово ложе дихотомического выбора между Востоком и Западом, то высокие значения выборов что России, что Европы продержались недолго. Уже весной 2021 года доля симпатизантов восточного соседа снизилась до 41,5 %, а западного – до 29,4 %. Примерно на таком уровне с колебаниями в 2–4 % они и оставались до конца 2021 года.

Беларусская инициатива Chatham House использует несколько иную методику для замера геополитических ориентаций. В своих интернет-опросах, которые проводятся среди городского населения Республики Беларусь, они предлагают выбрать один из следующих векторов: союз с Россией, союз с Европой, одновременно союз с ними двумя и нейтралитет, то есть существование вне любых союзов. Ответы на вопрос с такими вариантами ответов, как нам представляется, более показательны. Они дают более устойчивые тренды, нежели в условиях строгого дихотомического выбора:

Данные Chatham House подтверждают главную геополитическую тенденцию 2020 года – твёрдая установка на нейтральность и самостоятельность. Сумма значений по этим позициям больше 60 % (см. рис. 2), что выше аналогичных показателей начала 2010-х  Также подтверждается, что в 2021 году была определённая волатильность в оценке геополитических векторов, но она мало сказалась на общей установке на нейтральность-самостоятельность.

2022 год. В него мы уже входили с предчувствием войны. На этом фоне несколько выросла доля выборов пророссийских позиций. Вероятно, как и после 2014 года это было связано с недоверием Европе, с неверием в то, что Европа есть что противопостваить России. И получилась следующая картина: за тот или иной вид нейтралитета  высказался 51 %, то есть эта позиция потеряла 13 % своих сторонников; за союз с Европой выступили 12 % (то есть +3 % за два года); за союз с Россией – 37 % (+10 % за тот же период).

А потом началась полномасштабная война.

Влияние российской агрессии против Украины

Здесь мы сталкиваемся с очередным парадоксом.

В вопросе геополитического выбора беларусов российско-украинская война отразилась так же, как и события 2020-21 годов. То есть незначительно. Это показывают и цифры BAW, и данные Chatham House.

Чётко обозначилась только одна тенденция – уменьшение доли тех, кто выбирает нейтральные позиции (с 64 % до 46 % за два года). Что, конечно, вызывает тот или иной рост числа выборов как союза с Россией (с 27 % до 37 %), так и союза с Европой (с 9 % до 17 %). Причём небольшие изменения произошли только в период начала войны. В дальнейшем геополитические оценки просто «зависли»: 37 % – за Восток, 17 % – за Запад.

Здесь нужно понимать одну важную вещь: любые связи своей страны с Россией беларусы не рассматривают с точки зрения неких военных образований. Разговоры о военном сотрудничестве и общей родине от Бреста до Владивостока – это прерогатива беларусских властей и пропагандистов.

Опрос, проведённый беларусской инициативой Chatham House в ноябре 2022 года, продемонстрировал то, что в своё время показывали и данные исследований Института социологии НАН Беларуси: в беларусско-российских отношениях для беларусов доминирующей мотивацией является не военная плоскость, а зона свободной торговли или единое экономическое пространство. Если говорить языком цифр, то эти торгово-экономические позиции в целом выбирают почти 80 % опрошенных. О военно-политических структурах говорят лишь 13 % опрошенных (к слову, о возможном вхождении Беларуси в состав России сказали только 4 % (13 % не смогли определить своё отношения к таким форматам интеграции).

Самый сложный вопрос: что будет дальше?

Ответ на него зависит от нескольких факторов, где первым является динамика российско-украинской войны, точнее, степень успешности действий Украины. Второй фактор, от которого в немалой степени зависит первый, – это устойчивая и своевременная помощь Украине от стран Запада. С точки зрения логики беларусского массового сознания, сегодняшняя российско-украинская война – это потенциал и для изменения оценок результатов 2014 года (см. нашу предыдущую статью цикла), и возможность свободно переопределить своё видение как России, так и Европы.

Резюмируя, отметим, что при всей инерционности массового сознания беларусов можно проследить определённые сдвиги в их геополитических установках. Дальнейшая динамика будет во многом зависеть от тех усилий, которые будут предприняты Евросоюзом в противодействии агрессивной политики России, потому что задел для роста положительных оценок Евросоюза со стороны беларусов есть.

(Продолжение следует).