Культ победы и вечная война. Зачем пропаганде милитаризация

Использование темы войны ведётся как на стратегическом, так и на тактическом уровне. С одной стороны, беларусская госпропаганда давно использует тематику Великой Отечественной войны – как общепризнанной в беларусском обществе ценности – для закрепления за нынешним режимом статуса преемника победителей нацизма (и клеймит оппозицию как преемников коллаборационистов). С другой стороны, актуальные политические (Майдан) и военные (нападение России на Украину) события тоже используются для обоснования правления нынешней власти, которая бережёт народ от революций и войн, то есть страшных потрясений. То есть становятся поводом для восхваления.

Недавний пример – заявление беларусских военных об осложнении обстановки на границе с Украиной. «В последние недели мы наблюдаем пока ничем не обоснованную и пока непонятную нам активность вблизи наших границ со стороны Украины», – рассказал 29 июня начальник Генштаба ВС Павел Муравейко о появлении там украинского спецназа. Украина не подтвердила активность своих сил, а спикер Госпогранслужбы Андрей Демченко назвал заявления беларусских властей «манипуляцией», чтобы переложить ответственность на Украину. Через две недели власти Беларуси заявили, что приняли меры, довели «озабоченности по разным каналам», и что украинцы 3-4 июля отвели подразделения, а вслед за ними и беларусы. Что именно произошло, из противоречивых заявлений сторон неясно. Но определённо инфоповод использовался, чтобы лишний раз похвалить действия властей и Александра Лукашенко. Например, аналитик Центра политологии Института социологии НАН Беларуси Александр Маркевич заявил, что урегулирование ситуации на южных рубежах страны «в очередной раз продемонстрировало, насколько сильны дар предвидения и мудрость президента Беларуси». Некоторые аналитики независимых СМИ увидели ситуацию иначе. «Сами надули страшилку, сами сдули», – прокомментировал на «Позірке» Александр Класковский.

Война как пограничная ситуация: инструмент поляризации

«Война есть продолжение политики другими средствами», – писал Карл фон Клаузевиц. Война – крайняя мера решения конфликта, когда дипломатии уже недостаточно. Война упрощает ситуацию, делает её черно-белой, поляризируя стороны конфликта, разделяя в сознании людей на «мы» и «они». Введение военного положения в государстве обычно означает некоторое смещение от демократического к авторитарному стилю управления (ограничение работы СМИ, свободы перемещения, приостановка электоральных процедур и пр.): это более адаптивно, так как экстремальная ситуация требует быстрых решений.

В Беларуси нет войны, гордо подчёркивают госСМИ. Но войну ведут два соседних государства, одно из которых Беларусь поддерживает, являясь соагрессором. Поэтому война закономерно на повестке дня всех беларусских медиа. И усиление военного дискурса соответствует усилению авторитарных тенденций в политике беларусских властей, ужесточению политики: уничтожение независимых общественно-политических СМИ и НГО, ужесточение риторики, массовые репрессии…

Но отмечая динамику, здесь важно не путать авторитарный стиль управления и авторитаризм как политический режим: директивность не подразумевает обязательного нарушения прав человека.

Другими словами, с одной стороны, милитаризация помогает беларусским властям оправдывать политические репрессии: мол, нельзя расслабляться, потому что рядом война, которая может перекинуться на Беларусь непосредственно. С другой стороны, милитаризация помогает сплочению сторонников вокруг флага: динамика пограничной ситуации растягивает людей по двум полюсам – и пропаганда усиливает притяжение к нужному полюсу.

Это притяжение достигается за счёт воздействия на аудиторию, чтобы вызывать разные эмоции: страх столкновения с насилием и ужасом войны, злость и отвращение к очерняемым оппонентам, радость от избегания конфликта, гордость за силу своей страны и прочих.

Конструкция полюса: ценности насилия, патриархальности, победы, ксенофобии и войны

Ценности, транслируемые беларусской госпропагандой, близки пропаганде российской. Поэтому здесь подходит описание путинизма, которое предложил российский кинокритик Антон Долин в недавнем интервью «Медузе», рассказывая о своей книге «Плохие русские» (где он исследует, как популярные российские фильмы формировали нынешнее общество и режим).

Вот пять признаков путинизма от Долина, которые прекрасно описывают ценности, транслируемые и беларусской госпропагандой. Все они связаны друг с другом и объясняют важность для пропаганды военной тематики.

«Иногда не до законов», – наставлял Александр Лукашенко прокуроров осенью 2020 года, объясняя необходимость «остановить всякую дрянь» и «интервенцию извне» (это он о массовых протестах). «Выше законов всегда здравый смысл и логика, на чём свою политику более трёх десятков лет строит Александр Лукашенко», – пояснил недавно в эфире ОНТ ведущий Игорь Тур… Отношение к насилию – это линия ценностного раскола беларусского общества, о чём мы выпускали специальный текст.

Как показал мониторинг пропаганды Media IQ в марте, освещение Международного дня женщин на гостелевидении Беларуси было сопряжено с продвижением ценностей патриархата: женщина – прежде всего мать, красивее беларусок нет в мире, женщина призвана вдохновлять мужчину и т. д. При этом подчёркивалась роль женщин в управлении государством – но в нагрузку к гендерным обязанностям. Кроме того, ранее Лукашенко говорил о вероятности женщины-президентки, что «у нас Конституция не под женщину».

Для беларусской госпропаганды также характерен акцент на победе в войне, хотя в меньшей степени, чем для российской: для беларусской победа в ВОВ не становится поводом для новой агрессии, скорее, наоборот, – поводом закрепить ту победу и удержать мир. А ещё – «не дать переписать историю», чтобы не дать «украсть нашу Победу». Тем не менее, главная памятная дата про ВОВ в Беларуси – это День Победы. Хотя и скорби тоже уделяется немалое внимание: на ТВ много сюжетов посвящены трагическим военным историям и местам памяти.

Язык вражды, например, к ЛГБТ помогает пропаганде дискредитировать протестное движение и оппозицию, о чём мы выпустили специальный текст. Свежий пример – одним из главных направлений сотрудничества с Россией председатель Совета Республики Беларуси Наталья Кочанова назвала 22 июля отстаивание «традиционных ценностей» и назвала ЛГБТ людьми с «отклонениями». Язык вражды применяется и в целом к оппозиционно настроенным людям как социальной группе. Госпропаганда не чурается прямых и завуалированных призывов к насилию и дегуманизации.

Власти Беларуси уделяют особое внимание спорту, Лукашенко активно играет в хоккей, называет себя футболистом и взращивает спортсменов. Победу на соревнованиях считают за подвиг. Но лучше всего отражает параллель между спортом и войной высказывание Лукашенко об участии беларусских спортсменов в Олимпиаде в 2024 году в нейтральном статусе. Сначала он отметил, что «в прошлые времена на время олимпиад войны прекращались – это были мирные-мирные соревнования». А потом посетовал на политизацию и призвал «набить морду»: «Настроение и злость в спорте немаловажное имеет значение. Но если уж ты отобрался и едешь туда в нейтральном статусе, набей им морду, покажи им, что ты настоящий беларус. Мы всё равно будем понимать, что ты беларус, и когда ты выйдешь победителем – это для нас хорошая тема для того, чтобы мы им ещё и политически морду набили».

Милитаризация в медиа как обоснование политики

Продвижение войны в дискурсе медиа – и как ценности, и как «пугала» – помогает пропаганде обосновывать милитаризацию. И, парадоксальным образом, даже маскировать, смещая акцент на нужные факты и уводя внимание от неудобных.

Война России с Украиной де-факто идёт с 2014 года. Но Беларусь до вторжения России 2022-м в целом держалась нейтралитета: госСМИ использовали относительно нейтральную риторику, в Минске велись переговоры сторон, а когда георгиевские ленты приобрели пророссийскую коннотацию в конфликте, то они попали в Беларуси в опалу.

Теперь же война освещается так, словно участие Беларуси в ней было неизбежно, как природная данность. Причина – кругом враги, которые в 2020-м якобы хотели коварно свергнуть беларусскую власть и поработить Беларусь, у них не вышло, но они не оставляют этих планов. Альтернативный сценарий, в котором Беларусь не предоставляла бы России свою территорию для нападения и сохранила относительную нейтральность, как и раньше, просто игнорируется и фоново подразумевается как невозможный. Становится фигурой умолчания.

Пропаганда транслирует, что власть обеспечивает избегание войны для Беларуси. И это избегание достигается среди прочего… милитаризацией. Лукашенко любит приговаривать: хочешь мира – готовься к войне, а ещё надо держать порох сухим – и госмедиа ему вторят. Милитаризация также становится поводом похвалить работу государства, которое успешно обеспечивает нам безопасность.

Другими словами, рост военной тематики в дискурсе госСМИ помогает обосновать политику беларусских властей и замаскировать их действия. То есть поддержку России в конфликте, внутренние репрессии против оппозиционно настроенных граждан (в том числе противников войны) и атаки мигрантов на границы соседних стран ЕС. Но с помощью смещения акцента на первый план пропаганда выводит другие вещи: дискредитацию оппонентов (Украины, Запада, нелояльного населения), поддержку бегущих от войны украинцев (войны, в которой Беларусь – соагрессор), сочувствие страдающим от действий европейских пограничников ближневосточным мигрантам (которым Беларусь помогает атаковать границы). И, конечно же, использование культа ВОВ для ценностного обоснования собственной правоты.