Судебная журналистика: образы и стандарты «СБ. Беларусь сегодня»

Жанр судебной журналистики в беларусских государственных СМИ превратился в предмет жонглирования мнениями, фактами, изобилует оценочными суждениями, манипулятивной семантикой, не обеспечивает баланс мнений и достоверность получаемой информации. Нелегко разобраться: где домыслы, а где факты, где ссылки на источники информации? Государственный журналист освещает единственно правильную линию, подаёт на контрасте: свои всегда правы, а враги — нет. Несмотря на их ангажированность, в подобных материалах можно найти информацию, которая имеет важное значение для сбора информации о судебном процессе, однако есть угроза подпасть под влияние продвигаемых властями нарративов.

Судебную журналистику в провластном СМИ условно можно разделить на: обвинительную — в адрес «оппонентов режима»,  защитную — в адрес лоббирующих интересы  правящего режима, и нейтрально-описательную, основанную на результатах суда либо написанную по представленной информации от официальных источников.

Часть 1: Обвинительная

В основном такие статьи касаются оппонентов режима, политических заключённых, журналистов независимых изданий. Всех тех, кого действующая власть старается очернить и считает угрозой для своего существования.

Какие же стандарты журналистики нарушаются?

Андрей Муковозчик о Марине Золотовой. Скриншот: CБ. Беларусь Сегодня

Обвинения до решения суда — это нарушение стандарта отделения мнений от фактов, когда версия следствия, прокуратуры, государственных органов, домыслы подаются как факт. Между тем в Беларуси постулируется презумпция невиновности: лицо, обвиняемое в совершении  преступления, считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет установлена вступившим в законную силу приговором суда.

• о журналистах: «перспективы у обвиняемых нерадужные», «Тырили нагло, изворачиваются не краснея. О деле главреда ТУТ БАЙ», «задержан за получение взятки»;
• о политиках и борцах с режимом: «А ещё обвинение считает Ашурка пособником, и с этим вообще бессмысленно спорить.», «Ради своих амбиций заговорщики готовы были убивать беларусов и торговать страной», «Покушение, поджоги, взрывы: что еще готовили террористы из ОГСБ».

Образ «врагов» изобилует эмоциональными эпитетами различной степени и превращает человека в объект насмешек, лишает права на собственное мнение и поступки: «Вообще, позиция в суде у Ашурка довольно интересная — ему просто было любопытно. А ещё он не слушал мудрую маму и не брал пример с папы», «Однако Гулевича так напугал ЦИП, что он после освобождения даже уехал в Вилейку и решил отойти от темы. От какой темы с перепугу и как далеко отходил обвиняемый, понять не удалось. Но отошёл, видимо, недалеко», «В общем-то ситуация не такая уж из ряда вон выходящая: хобби такое у Автуховича — голодать. Не первый раз он уже этот трюк проделывает», «Там, в чужих машинах, тогдашней недоучке и пришла, говорит её дед, “идея стать журналистом”», «кукловод из интернета».

Обвиняемых наделяют негативными характеристиками  «Дис предупреждает Гордеева, что Сосновский — тот ещё живодёр, хочет забрать с собой язык Азарёнка» и отрицают субъектность «Ну заграница и решила использовать не самое умное быдло по назначению: для экстремизма и террора».

«Дегуманизация» — манипулятивный приём, обесчеловечивающий обвиняемых, ведь к «недочеловеку» читатель не испытывает симпатий: «Гниль готовила серию терактов»,  «Всё. Зверьё в клетке».

Обычно о ходе судебного заседания известно со слов журналиста, описывающего процесс.Такое описание, как правило, включает в себя манипулятивные оценочные суждения: «Вообще Голубович и Кравчуку надо бы было рыдать от счастья, учитывая тот факт, что судят их исключительно за участие в незаконных массовых мероприятиях. А ведь могли бы кое-что добавить, но, видимо, повезло…», «Майорова неуклюже попыталась подвести свидетеля к тому, что запросы были сделаны тогда, когда Резанович уже находился в СИЗО и следователи получили доступ к его компьютеру», «Но обвиняемый сильно недоволен, что его на всю страну обвиняют в том, что он делал такое количество запросов, не связанных с его работой».

Домысел и «передержки» — манипулятивный приём при котором журналист сознательно искажает оцениваемое явление, приписывает ему несвойственные качества или последствия: «Просто Коля привык, что “независимые СМИ” подхватывают любой бред, абсолютно игнорируя логику, здравый смысл и научные данные», «“Политические” слишком сильно себя любят и рисковать своим здоровьем не собираются. Врать про сухие, мокрые и любые другие голодовки по 100 дней — это завсегда пожалуйста, у беларусской оппозиции традиция такая», «Ради своих амбиций заговорщики готовы были убивать беларусов и торговать страной».

Пропагандисты имитируют баланс мнений: речь обвиняемых используется в качестве ещё большей травли: «Затем Голубович вообще огорошила тем, что она считает 17 месяцев, проведённых ею в СИЗО, слишком жестоким наказанием для неё. Она не видит детей, и это жестоко», «Сам Зенкович от авторства данного документа открестился, мол, стиль не его и вообще он писал исключительно на тарашкевице», «Зенкович объяснил, что оглашённый документ, хранившийся в его телефоне, это часть грантовой заявки от “Института беларусской демократии”, которая не была одобрена. Сколько же таких “институтов”, маскирующих фонды и их алчных владельцев, по всему миру создано прохиндеями от беларусской оппозиции!..»

Полагаться на достоверность переданной информации в условиях закрытости процессов для свободной прессы сложно. Содержание статей, описывающих ход судебных заседаний, выстраивается таким образом, что логичной и вразумительной является сторона обвинения, а реплики обвиняемых звучат нелепо, нелогично, непоследовательно — манипулятивная семантика: «Когда была последняя “гастроль” (минуты до оглашения приговора), с обезображенным от собственного ора лицом Любовь заявила: “Надо человеком оставаться!” Вскочив (в обуви) на скамейку и заколотив ногой по решётке. Но она покрепче ваших ног, Люба, будет… Я же всего лишь прятала террориста, всего лишь прятали его оружие в доме и гараже, всего лишь была в составе орггруппы… — это суть Любиных реплик», «Сама главред на суде подтверждает: “Признаю, что не приняла более решительных мер”. То есть — решительные меры были нужны. Потому что неправильное, незаконное и противоправное — происходило. Собственно, погашение ущерба от “неустановленных” именно Золотовой, а не кем-либо другим, об этом и свидетельствует. Так что, получается, осознала?».

Часть 2: Не дадим в обиду

Совершенно иначе дела обстоят с судебными процессами или процессуальными действиями над друзьями режима. Пропаганда обвиняет власти, судебные органы и обвинение в некомпетентности и предвзятости к обвиняемым.

«Наша Нива» о братьях Кононовичах. Скриншот: Наша Ніва

Так, «врунами» объявляются журналисты «из сомнительных медиа», которые «пытаются убедить нас, что Кононовичи — люди, которые искренне любят свою страну и свой народ, — предатели» (вероятно, это камень в огород газете «Наша ніва», опубликовавшей материал «Кто такие арестованные в Украине братья Кононовичи, которых подняла на щит пропаганда»).

«СБ. Беларусь сегодня» проводит собственное «журналистское расследование», в котором подвергает сомнению действия Службы безопасности Украины: «А СБУ даёт фото, на котором якобы один из братьев и задержание проходит в квартире. Так в метро или квартире? Да и по фото нельзя опознать ни человека, лежавшего на полу со связанными руками лицом вниз, ни того, кто стоит над ним вооружённый и в военной форме». При этом автор нарушает стандарт достоверности, сославшись на квазианонимный источник: «В Украине, как известно, сейчас что ни бандит, то обязательно в форме и с оружием».

Описывая заседания судов «над своими», пропагандисты нарушают те же стандарты, что и «над чужими», только меняют объекты приложения своего творчества:

Отделение мнений от фактов. Всё та же эмоциональная окраска и манипулятивные оценочные суждения, но уже в адрес суда и СБУ: «Не изменяя традициям гестапо, оказывают давление на родственников осуждённых, заключённых», «Да, адвокат, который сейчас должен, вроде как, защищать Кононовичей — формальность».  «На примере истории Кононовичей отлично видно, как называющие себя госзащитниками позорят всё, к чему прикасаются. Позорят честь мундира некогда уважаемой Службы безопасности Украины. Нынешнюю власть (впрочем, тут те и другие скорее дополняют друг друга)», «В общем, к суду претензий немало». «С чего у председательствующего такая легкомысленность? Чай не барышня кисейная».

Достоверность: братья Кононовичи были задержаны в марте 2022 года, когда в Украине уже шли военные действия. Непонятно, каким образом авторы издания освещают заседания судов: ссылок на источники получения информации не предоставляется, как и нет данных о том, каким образом они присутствуют на судебном заседании: «Пятница. Суд. Михаил и Александр — в СИЗО у монитора, их защитник — в зале заседаний. До этого встретиться с подзащитными он тоже не смог. Было там и одно укроСМИ. Пятиминутного заявления Кононовичей вроде как не услышало, общественности не предъявило».

Полнота информации: читатели издания лишены информации о том, кто такие братья Кононовичи, и в чём их обвиняют. Разобраться в изобилующих оценках достаточно сложно. На эту тему «Наша Ніва» опубликовала обзор из открытых источников, в котором рассказывается политическая история братьев Кононовичей и обстоятельства их задержания. Напомним, что судебный процесс по делу Кононовичей является открытым, поэтому то, что что-то останется в тайне, маловероятно.

Баланс мнений: «Парни также спросили судью, почему им назначен такой неподъёмный залог (по 190 тысяч гривен каждому) и почему они не могут находиться под домашним арестом? – однако аргументированного ответа судьи не было представлено».

Активно используются манипулятивные приемы:

Упрощение — для достижения поставленной цели, в данном случае — посеять сомнение у читателя: «Кроме того, абсолютно непонятно, почему парни являются обвиняемыми, если само обвинение не сформулировано? Его, по большому счёту, нет. В обвинительном акте сказано, что братья не обвиняются, а подозреваются. Это, мягко говоря, принципиальная разница. Для любого адекватного судьи этого достаточно, чтобы вернуть акт», «Где они там (в Facebook) власть свергают и захватывают, так и не нашла. Критика — да, есть. Но право критиковать гарантировано Конституцией. Есть и обычные оценочные суждения». «И, если честно, было бы там на что покушаться. Нынешние укроправители власть давно уже своим зарубежным “друзьям” продали».

Комментирование автором — ещё один манипулятивный приём, укрепляющий позицию «своего» и ослабляющий позицию «чужого». «Проводили экспертизу специалисты института, который входит в структуру органа, ведущего досудебное расследование. Получается, СБУ сама себе дала нужное заключение. Общий вывод, полагаю, понятно, в чью пользу».

Догадки вместо фактов: гипотезы, мнения, предположения как автора, так и героев, которые подаются в виде фактов: когда по мнению братьев Кононовичей у Сергея Тихановского лучше: «Предложили братья сравнить свои условия содержания, к примеру, с теми, которые у Тихановского», «А ещё добавим сюда обворовывание заключённых в украинской демократии».

Скриншот: СБ. Беларусь Сегодня

«Заграничные потерпевшие». Media IQ уже писал о «поэтессе» Эрике Швянчёнене, представляющую «литовское гражданское общество», «деловые круги Литвы», которая появляется в Беларуси последние два года на праздничных мероприятиях. В конце октября выходит статья «В Литве массово проходят обыски в квартирах неугодных». Массовость, по мнению издания: «обыскали жилье семьи Эрики Швенчёнене, Миндаугаса Рамошки, Казимераса Юрайтиса. Вероятно, Дмитрия Глазкова, Дарюса Норкуса и других представителей Форума». Отметим, что вторая часть цитаты — предположение.

Вводя читателей в контекст, автор «СБ. Беларусь сегодня» без аргументов отвергает справедливость судебного решения в отношении Альгирдаса Палецкиса: «Напомню, участники “Форума добрососедства” — это сторонники посаженного в Литве в тюрьму политического деятеля, журналиста Альгирдаса Палецкиса. Против человека сфабриковали статью за шпионаж и осудили на шесть лет». Альгирдас Палецкис осуждён за шпионаж в пользу России.

Часть 3: Нейтральная

Суды неполитического значения представлены в «СБ. Беларусь сегодня» в виде коротких заметок со ссылкой на источник информации. Как правило, это уже вступившие в действие обвинительные приговоры.