«Личная история» или «экспертный взгляд»: как в интервью одно легко можно перепутать с другим
Интервью, особенно аналитическое, — жанр благодарный, но непростой. Пригласить персону, к которой уже сформировано общественное внимание, или обсудить проблему, интересную широкой аудитории, — ещё полдела. Очень важно раскрыть личность героя или героини, при этом разграничивая их персональную историю и экспертность.
«Жизнь-малина»: проект о беларусах для беларусов
На своём ютуб-канале «Жизнь-малина» Никита Мелкозёров с июня 2020 года интервьюирует героев новой Беларуси — так можно кратко описать гостей канала. Среди них — оппозиционные политики и гражданские активисты, артисты, ведущие и спортсмены, лидеры мнений, эксперты и аналитики — те, кто открыто высказался против насилия и фальсификаций, и своей работой приближает демократическую Беларусь.
Проект позиционируется как «место, в котором не мешают говорить и показывают беларусов для беларусов». Гости рассказывают свои истории, поднимают важные общественные проблемы, дискутируют, выдвигают прогнозы и делятся мечтами. На фоне государственных медиа с их выбором интервьюируемых среди чиновников, силовиков, провластных «экспертов» и лояльных режиму исполнителей канал «Жизнь-малина» воспринимается аудиторией как глоток свежего воздуха, как площадка, где беларусы узнают о том, какие они на самом деле: умные, образованные, трудолюбивые, честные и самоотверженные.
Проект по праву привлекает внимание аудитории, в настоящее время у него 112 тыс. подписчиков, более 16 млн просмотров, высокие показатели взаимодействия и лояльности — несмотря на то, что с апреля этого года в Беларуси он внесён в список экстремистской продукции.
Интервью с «девушкой из списка Forbes»
В настоящее время на канале размещено 78 выпусков, женщины были героинями только 21 из них. Это невысокий показатель: на три выпуска с героями приходится один выпуск с героиней. Исследователи не один раз (например, здесь и здесь) отмечали диспропорцию в презентации мужчин и женщин в беларусских медиа и призывали соблюдать гендерный баланс, особенно при выборе экспертов и героев популярных программ. К сожалению, «Жизнь-малина» в гендерном отношении идёт в русле сложившейся традиции «не замечать» акторности женщин.
Тем больше внимания привлекает выпуск, героиней которого стала Татьяна Зарецкая — молодая и красивая (это важно для аудиовизуальной площадки), очень успешная в бизнесе (такие герои нехарактерны ни в целом для беларусской медийной практики, ни для данного канала) и уже заявившая о себе в общественно-политическом процессе женщина. Цель интервью была сформулирована следующим образом: «Мы сегодня разговариваем о бизнесе. К нам пришла Татьяна Зарецкая — это человек, который попал в список Forbes 30-ти самых перспективных бизнесменов Европы в возрасте <…> до 30-ти. Придумала стартап <…>, который занимается энергосбережением в области сельского хозяйства. <…> Почему хотеть денег — это нормально и почему уметь ими пользоваться — принципиально важно».
Похоже, именно такой информации не хватало аудитории, выпуск оказался популярным и востребованным. Его посмотрели (данные на 12.09.2022) более 114 тыс. зрителей, он активно обсуждается в ютубе и других социальных медиа, ведущий и гостья получили множество благодарностей. Аудитория особенно отметила информацию о стартапах, стратегиях и тактиках предпринимательской деятельности, необходимости привлечения достаточного количества финансовых ресурсов для любых, в том числе политических, проектов.
«Личная история» героини
Часть интервью — кроме информации о бизнесе, личности героини, её становления и взглядов на происходящее — ведущий посвятил теме гендерного равенства («феминизма» в его обозначении — хотя речь всё же шла о гендерном равенстве).
И здесь возникают вопросы.
В процессе интервью очень важно разграничить сферы, в которых герой или героиня выступают в качестве экспертов, и те, в которых они — рассказчики персональных историй.
Так, ведущий просит героиню поделиться личным опытом: «Ты говорила, насколько сложно быть женщиной в твоём бизнесе». Это корректная формулировка вопроса, и Татьяна рассказывает, каково ощущать себя единственной женщиной на бизнес-мероприятии, почему, на её взгляд, это плохо (ведущий: «Это плохо?», героиня: «Конечно, это плохо»), и что нужно сделать, чтобы изменить ситуацию. Героиня сообщает, что может привести много примеров, в которых предпринимательская деятельность пострадала из-за стереотипов о её гендерной роли, отмечает, что не ожидала такого масштаба сексизма у западных партнёров, а также делится историей о том, как разместила в социальной сети LinkedIn возмущённый пост по этому поводу, получила большое количество откликов на него от других женщин, испытывавших те же проблемы, но после давления стейкхолдеров с аргументами «разговаривать на эту тему не принято», «так нельзя», «это очень плохо для бизнеса» вынуждена была убрать пост.
Личная история героини завершается вопросом ведущего: «Как феминизм должен выглядеть в практическом воплощении прямо сейчас?» В контексте предыдущей информации Татьяна логично отвечает «Чтобы никто никого не трогал».
Героиня — гендерная экспертка?
Одновременно ведущий задаёт героине вопросы о гендерном равенстве, подразумевающие не её личный опыт, а тематическую экспертность, которой героиня не обладает, и — в соответствии со своим позиционированием — не должна обладать. Так, на вопрос «Страна, с которой нужно брать пример в плане феминизма?» Татьяна даёт ответ, исходя из своего жизненного опыта — «Финляндия».
Гендерные исследователи или представительницы женских организаций дали бы другой ответ — на основе выработанных учёными и подсчитанных показателей (в индексе стран с точки зрения гендерного равенства Финляндия занимает высокое, но не лидирующее положение). Ведущему стоило бы подчеркнуть, что он спрашивает Татьяну о её личном мнении по этому вопросу. Мнение медиаперсоны имеет право на существование, как и суждение эксперта, но они изначально не равны. Журналист должен их разграничивать, чтобы не вводить аудиторию в заблуждение.
Неудачным был вопрос «Когда женщин уравняют в правах с мужчинами?». Сама его формулировка некорректна: во-первых, женщины в нём лишены субъектности (они сами уравнять себя в правах почему-то не могут, это должен сделать кто-то другой), во-вторых, если речь идёт о Беларуси и европейских государствах, то в них женщины уже много лет имеют равные с мужчинами права. Так, в Беларуси общая — для мужчин и женщин — Конституция, а не два отдельных документа: с полным набором прав для мужчин и с урезанным — для женщин. Мужчины и женщины в демократических странах уже обладают равными правами: избирать и быть избранными в органы власти, получать образование, возглавлять компании, идти в отпуск по уходу за ребёнком и т. д. Чего у женщин нет — так это механизмов реализации имеющихся у них де-юре прав. Также в обществе пока не сложились традиции, способствующие такой реализации.
Вероятно, ведущий хотел спросить, когда, по мнению героини, гендерное равенство будет реализовано в повседневной жизни, в том числе в бизнесе. Причём не уточнил, речь идёт о Беларуси, Европе, мире в целом? Ответить на такой расплывчатый вопрос не может не только основательница стартапа и успешная предпринимательница Татьяна Зарецкая, но и ни один гендерный эксперт или экспертка. Поэтому ответ Татьяны получился банальным и плоским: «Когда мы до этого дорастём». Для широкой аудитории он неинформативен, у феминистского сообщества вызывает критику: «Кто дорастёт? Мы давно доросли».
Каков вопрос — таким получился и ответ.
Таким образом, основная рекомендация при проведении интервью — это разграничение «личной истории» и «экспертизы» героя или героини. Для того, чтобы аудитория получила точную и достоверную информацию, важно не распространять экспертность на те сферы, где интервьюируемый/ая экспертом не является. И лучше не задавать интервьюируемым вопросы, на которые они заведомо не могут компетентно ответить. Иначе им придётся изобретать формулировку, которая не даст ценной информации аудитории и вызовет критику у специалистов.
Источник фото на главной zerkalo.io