«Те, кто поддерживают действующую власть, иногда показываются как люди недалёкого ума». Язык вражды и некорректная лексика в беларусских медиа

«В материалах госСМИ есть как текстовые, так и визуальные призывы к насилию»

По словам Олега Рожкова, последние пять лет уровень языка вражды в беларусских медиа снижался, но в прошлом году тенденция переломилась в худшую сторону. Пандемия коронавируса спровоцировала всплеск признаков языка вражды.

– Был большой поток материалов, содержащих призывы к ненависти либо отрицание равенства по отношению к людям предположительно азиатского происхождения. Совершенно неожиданным образом досталось людям, живущим с ВИЧ. Журналисты сравнивали вирус иммунодефицита и коронавирус и каким-то образом приплетали эту уязвимую группу. Доставалось и представителям ЛГБТ-сообщества. Некоторые религиозные лидеры заявляли, что коронавирус – кара Божья за гомосексуальное или бисексуальное поведение людей.

В 2020-м на журналистских материалах отразился политический кризис в Беларуси. Инициатива «Журналисты за толерантность» провела мониторинг языка вражды за второе полугодие 2020-го по теме ЛГБТК+ в беларусских СМИ. И анализ только по этой теме показал рост некорректных публикаций в два раза по сравнению с первым полугодием. В июле–ноябре прошлого года ЛГБТК+ часто упоминали для дискредитации политических противников.

Как язык вражды к ЛГБТ помогает пропаганде дискредитировать протест

За 2021-й пока нет готовых оперативных данных. О ситуации с языком вражды в медиа можно судить по конкретным текстам.

Олег Рожков уточнил, что стоит разделять язык вражды и некорректную лексику. В понятие «язык вражды» разные эксперты – социологи, правозащитники – вкладывают разные смыслы. В целом, язык вражды – любое выражение, которое отрицает принципы равенства и человеческого достоинства. К языку вражды относятся разжигание ненависти и призывы к насилию по отношению к определённой группе людей. Такой язык вражды запрещён международным правом – Статьёй 20 Международного пакта о гражданских и политических правах, Конвенцией о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, Римским статутом Международного уголовного суда – и законом Республики Беларусь.

– Признаки языка вражды мы видим сейчас в большом количестве в государственных медиа. В первую очередь, у известных пропагандистов – Андрея Муковозчика, Григория Азарёнка. В их материалах есть как текстовые, так и визуальные призывы к насилию. Плюс в госСМИ много материалов, где могут быть непрямые, завуалированные призывы к ненависти и насилию, признаки дегуманизации политических оппонентов, представителей каких-то групп: представителей НКО, веганов, креативного кластера. Эти группы объединяются и дегуманизируются, например, их называют какими-то животными.

В беларусских медиа можно найти и признаки некорректной лексики. В том числе в независимых СМИ – прежде всего в материалах о представителях действующей власти.

– Это может быть употребление такого слова, как «ябатьки», или других – когда целиком конструируется образ неполноценности какой-то группы людей.

Те, кто поддерживают действующую власть, иногда показываются как люди недалёкого ума, потому что верят пропаганде. Как правило, такие высказывания авторские, иногда присутствуют в аналитике, не в новостных сообщениях. В негосударственных медиа мы не видим призывов к насилию, запрещённого языка вражды, который достигает высокого порога серьёзности. Но на уровне этики есть определённые «шатания».

«Во время нынешней волны репрессий возникли новые уязвимые группы»

Есть классические уязвимые группы, к которым применяют язык вражды: люди, живущие с ВИЧ, люди с инвалидностью, представители ЛГБТКИ+ и не только. В 2020-21 годах беларусские госСМИ стали активно дискредитировать журналистов независимых медиа, протестующих, представителей гражданского общества в Беларуси. Олег Рожков считает, что можно говорить о появлении новых уязвимых групп.

– Международные правозащитные организации, которые работают с темами уязвимых групп, свободой выражения мнения, та же Article 19, призывают к тому, чтобы понятие «уязвимая группа» было как можно шире и чтобы списки этих групп были открытыми. То есть нужно расширять перечень групп, которых мы считаем уязвимыми, и защищённых характеристик – признаков, по которым разжигается ненависть. В зависимости от контекста уязвимые группы могут меняться. Мы не можем говорить, что якуты будут уязвимой группой в Норвегии, просто потому, что там нет якутов.

В Беларуси и раньше появлялись уникальные уязвимые группы. К примеру, когда представители власти развернули большую кампанию борьбы с людьми, которые не работают по каким-то причинам.

Мы видели слово «дармаеды» в заголовках СМИ. Во время нынешней волны репрессий уязвимой группой стали журналисты негосСМИ, политические оппоненты власти, представители третьего сектора, которые помогали многим уязвимым группам.

«В нашем сервисе могут появиться слова “БЧБшник” и “ябатька”»

Инициатива «Журналисты за толерантность» запустила онлайн-сервис j4t-checker, где можно проверить текст на некорректную лексику. Пока что это можно сделать по тематике шести классических уязвимых групп: ЛГБТК+, люди с инвалидностью, люди из секс-бизнеса, люди, живущих с ВИЧ, мигранты и наркопотребители.

Чтобы воспользоваться сервисом, нужно скопировать текст, который вы хотите проверить, зайти на страницу check.j4t.by, вставить в поле слева и внизу страницы нажать кнопку «проверить текст». Если в нём есть стигматизирующая лексика, алгоритм найдёт такое слово (или слова) и выделит его. Наведите курсор на выделенное слово, и в поле справа сервис объяснит, почему оно может быть некорректным, и предложит инклюзивную альтернативу на основе базы данных, разработанной при поддержке специалистов и активистов правозащитных организаций.

Пока сервис способен находить только ключевые некорректные, грубые и неэтичные слова и не распознаёт полностью язык вражды. Потому что на него часто указывают не конкретные слова, а более сложные языковые конструкции. Так, можно из совершенно безобидных слов собрать предложение с призывом к насилию.

Спросили у Олега Рожкова, будут ли развивать сервис j4t-checker, чтобы он учитывал новые уязвимые группы – журналистов, представителей НКО и других.

– Идея хорошая. В нашем сервисе могут появиться слова «БЧБшник» и «ябатька» с комментарием о том, почему это некорректные слова. Если говорить в целом про язык вражды, направленный на эти группы, как правило, это более сложные языковые конструкции. Сейчас наш сервис не способен их распознавать. Мы с командой обсуждали возможность научить нейросети различать такие языковые формы. Но это дорогостоящий проект. Возможно, в перспективе нескольких лет его реализуем, но пока можем предложить только более простые вариации.

«Пропаганда наделяет слова новыми смыслами»

Отдельные слова могут становиться некорректными в определённом контексте. К примеру, беларусское слово «змагары», которым пропагандисты часто обозначают протестующих в русскоязычных текстах.

Сервис j4t-checker может подсказать, в каком контексте безобидное на первый взгляд слово будет некорректным.

– В сервисе есть языковая пара «мужской» и «женский». Казалось бы, совершенно корректные слова, не содержащие никаких признаков языка вражды. Но они могут быть маркерами стереотипизации, если мы говорим про мужской или женский характер, стиль вождения. В этом случае наш сервис подчеркнёт слова «мужской» и «женский», но с ремаркой, в каких случаях они будут некорректными, и порекомендует быть аккуратнее с чувствительными темами. То же самое может быть со словами, которые пропаганда наделяет новыми смыслами. Сервис объяснит, в каком контексте слово будет некорректным.

«Выражения, которые были приемлемы ещё несколько лет назад, сегодня могут быть не совсем корректны»

Ещё предстоит создать словари, на основе которых дополнят сервис. В этом году команда «Журналисты за толерантность» занималась запуском украинской и беларусской версий сервиса j4t-checker в добавок к русской. Сейчас алгоритм способен проверять тексты на трёх языках. Каждая версия включает больше 2000 пар-замен с учётом склонений.

«Невероятный змагар». Как госСМИ используют беларусский язык для дискредитации

– Языковые вариации по отношению к той или иной группе могут быть приемлемы в одном регионе, но неприемлемы в другом.

Когда мы составляли украинскую версию базы, перед тем, как механически переводить нашу русскоязычную базу, мы обратились к местным экспертам, работающим с каждой из шести представленных в сервисе уязвимых групп. Эксперты добавляли какие-то украинские слова в базу, что-то просили убрать вообще, и вместе мы создали полноценную отдельную языковую версию. С беларусским языком было проще – многие наши эксперты беларусы.

Сейчас команда «Журналисты за толерантность» работает над тем, чтобы про сервис узнало как можно больше людей и смогло им пользоваться. И думает над обновлением для следующего года.

– Действительно можно расширить список групп. Мы учтём беларусский политический контекст и добавим новые некорректные слова. В теме миграции так уже сделали: среагировали на распространённые ошибки в СМИ и, например, внесли в сервис некорректные слова «нелегал» и «нелегальный эмигрант». Плюс мы хотели сделать плагин для разных браузеров, чтобы можно было проверять текст, не заходя в сервис.

j4t-checker задумывался как помощник не только журналистам, но всем, кто активно общается, поднимает социальные темы. Любой человек может проверить на некорректную лексику свой пост перед публикацией или письмо перед отправкой.

– Наша целевая аудитория – не те, кто сознательно распространяет язык вражды, дискриминирует, призывает к насилию и ненависти.

Наоборот, это те, кто хотел бы делать свои тексты более инклюзивными, но, возможно, не до конца владеет терминологией. А специфических слов хватает по каждой теме. Плюс язык меняется, и выражения, которые были приемлемы ещё несколько лет назад, сегодня могут быть не совсем корректны.

Олег Рожков привёл в пример понятие по теме трансгендерных людей. Раньше правозащитники советовали говорить не «смена пола», а «коррекция пола», потому что пол поменять нельзя, его можно скорректировать в соответствии с гендерной идентичностью. Сейчас выражение «коррекция пола» тоже не используется, есть «гендерный переход». Это связано с бóльшим пониманием той процедуры, через которую проходит трансгендерный человек.

– Всего этого можно не знать, поэтому такой сервис облегчает жизнь, – пояснил эксперт.

Media IQ

Фото на главной: guardian.ng

Читайте также:

«Манипуляции всегда хорошо работают, когда есть акцент на эмоциях». Зарубежный медиаэксперт оценил, что говорят беларусские госСМИ о протестах

Язык вражды и другие признаки пропаганды в текстах Муковозчика