Промежуточный и позитивный итог выборов-2020: в беларусскую политику вернулись женщины

В Беларуси впервые за 20 лет финал выборов сохраняет интригу

29 мая на встрече с рабочими Минского тракторного завода Лукашенко заявил: «У нас Конституция не под женщину. И у нас общество не созрело для того, чтобы голосовать за женщину. Потому что у нас по Конституции президент обладает сильной властью. У нас президент – не Литва. Там президент, была Даля Грибаускайте, пришла, поулыбалась, посидела и пошла. Ни за что не отвечает, потому что там парламентская республика. У нас – нет. Президентом будет мужик, я в этом абсолютно убежден».

В этом категоричном заявлении, за десять недель до выборов, были представлены и контекст, и ожидаемый финал президентской кампании: «сильная власть» не должна попасть в «слабые руки». Здесь подразумевалась зарегистрированная претендентом в кандидаты Светлана Тихановская, за которую, по словам Лукашенко, «радеет» супруг Сергей Тихановский: «Понимает же, что за жену никто не проголосует в Беларуси».

Интрига с «мужиками», способными, как представлялось, мобилизовать пассионарную часть электората на радикальные формы уличного протеста, разрешилась довольно быстро: Сергей Тихановский («даже не кандидат в президенты») был задержан в этот же день, 29 мая, через некоторое время в СИЗО КГБ оказался Виктор Бабарико, а Валерий Цепкало уехал из страны под угрозой уголовного преследования.

Однако отработанная схема расчистки политического поля на этот раз ничуть не упростила сценарий предвыборной кампании, а напротив – предельно его осложнила для властей: впервые за последние двадцать лет в Беларуси сложилась ситуация непредсказуемости финала выборов.

Сложилась во многом по объективным причинам: накопившейся у граждан усталости от многолетних экономических неуспехов несменяемой власти, равнодушия и несправедливости государства, отчетливо проявившихся на фоне эпидемии коронавируса, общей неопределенности позитивных перспектив и определенности негативных прогнозов. Потому столь востребованными оказались альтернативные кандидаты Бабарико и Цепкало с их успешным управленческим опытом и привлекательными экономическими программами («Белорусы и рынок», 29 июля).

Не менее значима и субъективная составляющая – цепь концептуальных ошибок, начавшаяся с заявления о Конституции «не под женщину», продолжившаяся репрессивными действиями в отношении политических конкурентов и участников мирных акций протеста, грубой пропагандистской кампанией в госСМИ.

Три женщины консолидировали избирательные штабы на базе программы из трёх пунктов

Когда Лукашенко заявил, что «общество не созрело» голосовать за женщину, он, вероятно, упустил из вида, что 55% этого общества – женщины. Мало того – в структуре электората они составляют дисциплинированное большинство, аккуратно реализующее свое право выбора, если решение выбирать, пусть эмоциональное, принято. (Мужчины куда реже готовы зафиксировать свои политические предпочтения на избирательном участке, находя для этого множество «рациональных» причин: «все и так ясно, мой голос ничего не изменит» и т.п.)

Когда Лукашенко подчеркнул, что «за жену (Сергея Тихановского) никто не проголосует в Беларуси», он, вероятно, был прав. На тот момент просто «за жену» даже женщины из женской солидарности действительно вряд ли стали бы голосовать. А за жену, у которой муж оказался в тюрьме по несправедливому обвинению, и которая должна победить, чтобы его освободить? А за мать, у которой грозят отобрать детей, если она не откажется от этой борьбы? Очереди, выстраивавшиеся на пикетах по сбору подписей за Светлану Тихановскую, показывали: такую жену и мать люди готовы поддерживать. Хотя бы сочувствием и сопереживанием. Правда, ещё не готовностью проголосовать «за». Ведь в игре оставались более сильные альтернативные кандидаты, и победа любого из них также решала проблемы семьи Тихановских.

Ситуация стала меняться, когда власти отстранили от участия в выборах «мужиков» Бабарико и Цепкало, оставив в качестве основного протестного кандидата Тихановскую. Её регистрация с оговоркой Центризбиркома – несмотря на «серьезные нарушения» – лишь подчеркивала, что к реальным соперникам домохозяйку «без программы» по-прежнему не относят.

Напрасно. Рядом с неубедительной до этого Тихановской вдруг оказались еще две женщины – представитель команды Бабарико Мария Кожевникова и супруга Валерия Цепкало Виктория. Стало ли формирование этого женского трио следствием цепи случайностей или продуманной комбинацией уже не важно. Важен результат – объединение усилий трех штабов, каждый из которых обладал своими уникальными компетенциями, привело к появлению эффективной и эффектной команды.

С понятной и лаконичной программой, состоящей всего из трёх базовых пунктов:

— Освобождение «политических» и «экономических» заключенных.

— Проведение не позже чем через 6 месяцев новых свободных и представительных выборов.

— Вынесение на референдум вопроса о возврате к конституции в редакции 1994 года, ограничивавшей полномочия президента и сроки нахождения в этой должности.

Это почти идеальная консолидирующая платформа под единого протестного кандидата, не ущемляющая интересы ни одного из участников, простая и актуальная, востребованная в самых разных электоральных стратах. Потому что это программа – не о стяжании власти, а о приходе во власть для восстановления справедливости.

Стоит напомнить, что базовый посыл программы кандидата Лукашенко 26 лет назад был еще проще – «разобраться с жуликами» от власти: «Президент введет диктатуру Закона и будет гарантом ее соблюдения». Избиратели восприняли его как обещание справедливости и поддержали.

Общество созрело «голосовать за женщину»

Беларусское общество стало созревать для голосования «за женщину», когда Светлана Тихановская после консолидации штабов на удивление быстро вышла из навязываемой госСМИ роли «кухарки», неадекватно претендующей на управление страной.

И теперь многими воспринимается как символический кандидат надежды (каким был в 1994 году и Лукашенко), рисующий альтернативные картины будущего: «Бюджетные деньги в этой стране тратятся на ее жителей, а не на власть. Президент ездит на обычной машине, летает обычным самолетом… Заниматься бизнесом в этой стране – безопасно. Государство создает для бизнесменов все условия, понимая, что бизнесмены – это рабочие места, это налоги, это благосостояние страны. За экономические преступления не сидят в тюрьмах. Этой стране вообще не нужно много тюрем, потому что людей не сажают в них по надуманным поводам – за вольномыслие, за мнение, за нахождение на улице, за желание быть президентом».

Как грамотный политик, который адекватно оценивает пропагандистскую риторику оппонентов: «Вы что, хотите здесь Майдан?» – спрашивает власть. Нет, не хотим. И ей не дадим это сделать. Когда эта власть уйдет, здесь не будет Майдана. Будет праздник… «Вы что, хотите, потерять независимость?» – спрашивает власть. Нет, не хотим. И ей не дадим это сделать с нами. Когда эта власть уйдет, мы не потеряем независимость. Мы обретем свободу».

«Вас пугают, что кроме действующей власти никто не умеет управлять государством. На самом деле, это действующая власть не умеет управлять государством так, чтобы люди жили, а не доживали до зарплаты, чтобы молодежь хотела остаться в стране… Среди белорусов много хороших управленцев, достойных специалистов, которые знают, как сохранить наши заводы, поднять зарплату, сделать предприятия прибыльными, а профессию рабочего — ценной и уважаемой. Когда эта власть уйдет, предприятия не закроются. Они, наконец, перестанут тянуть экономику страны и нас всех на дно».

Как рациональный политик, который не допустит, чтобы страна «остановилась» после смены власти, так как профессиональные кадры будут востребованы: «Есть правительство, где люди работают уже долгое время. Они останутся на своих должностях, если не нарушали грубо закон и не отдавали преступных приказов. Это не значит, что когда придет новый президент, мы ломаем все, что было до того создано, и строим новую страну. Единственное, если раньше главным критерием было послушание, то оно должно измениться на инициативу».

Кстати, известный российский экономист Сергей Гуриев в эфире радиостанции «Эхо Москвы» 1 августа подтвердил, что в действующих структурах беларусской власти много хороших профессионалов, сославшись на свой опыт рабочего общения с представителями правительства и Нацбанка Беларуси.

И, конечно, Тихановская по-прежнему воспринимается как жена и мать, которая мужественно защищает свою семью.

Нейтрализация «бабьего бунта» представляет для властей серьёзную проблему

Оперативно организованная и эффективно реализуемая командой Тихановской мобилизационная кампания оказалась очень результативной. База электоральной поддержки за неполные две недели кратно выросла во всех регионах страны, что особенно заметно по динамике наполняемости агитационных площадок. Так, первый после регистрации кандидатом официальный митинг Тихановской 19 июля в минском парке Дружбы народов собрал около 10 тысяч человек, а уже 30 июля здесь же собралось более 60 тысяч.

Власти и официальные СМИ попали в реальное затруднение с выбором линии реагирования на такую активность: или не реагировать и замалчивать, или преуменьшать масштабы, или искажать содержание. Любой из вариантов, особенно с присутствием негативного гендерного акцента, вызывал обратный эффект. Как это было с комментарием одного из пропагандистов на тему женская «цветная» революция и «бабий бунт», с уничижительными нотками снисходительной иронии и ошарашивающим прогнозом кровавой развязки.

Между тем, нейтрализация «бабьего бунта» представляет для властей серьезную проблему.

Во-первых, команде Тихановской удалось мобилизовать довольно массовое протестное движение, охватившее все регионы страны.

Во-вторых, в этом движении действительно много женщин. Их силовое подавление в случае выхода на «защиту голосов» создает дополнительные риски негативной реакции на подобный приказ со стороны правоохранителей.

В-третьих, доведенные до состояния протеста женщины могут оказаться куда решительнее и последовательнее мужчин. Особенно, если это протест отчаянья, мотивируемый защитой семьи (многие примеряют истории давления на родных и близких команды Тихановской на своих детей, будущее которых не определено, на своих супругов, которым трудно обеспечить семьи).

При этом, в-четвертых, постоянно акцентируется мирный характер протестов. «Я очень надеюсь, что наша власть одумается. Что они поймут, что у нас мирный народ. Никто ведь не хочет крови, мы хотим, чтобы нам дали право выбора. У нас, извините меня, о «майданах» и войсках говорит только действующий президент. Никто из нас не звал на площадь…». «Они говорят о какой-то революции. Боже мой, какая революция? Люди, мы ведь просто хотим честных выборов!» (из выступления на митинге в Минске 30 июля).

В этой связи, в-пятых, Тихановскую и ее соратниц трудно уличить в попытках «дестабилизации» – с обнаружением соответствующих «улик», установлением контактов с «зарубежными кураторами» и т.п.

Не случайно, для поддержания предвыборного градуса напряжённости власти вернулись к теме внешних угроз суверенитету после задержания 33 «российских боевиков» с комментариями на разный лад их преступной логистики и конечных планов.

Пока тема «боевиков» применительно к выборам сказалась лишь на ужесточении порядка пропуска граждан к местам проведения агитационных митингов. Причем и в этой ситуации команда Тихановской не предъявляет претензий, а, проявляя женскую мудрость, высказывает благодарность милиции за работу по обеспечению безопасности.

В итоге властям для подавления даже легальной предвыборной активности приходится применять сомнительные формы саботажа, нацеленного на срыв митингов с участием Тихановской в регионах: 4 августа под предлогом срочных строительных и коммунальных работ они были отменены в Слуцке и Солигорске. Под вопросом вдруг оказалось проведение большого митинга-концерта 6 августа в Минске – на этот день в парке Дружбы народов назначено торжественное чествование военных железнодорожников.

По всем признакам, предвыборное противостояние будет обостряться. 4 августа в обращении к народу и парламенту президент Лукашенко упомянул «трёх несчастных девчонок», уверил, что знает «кто за ними стоит» и какие строит планы – отработать на «монолитном обществе» очередные «цветные революции». Он также подверг критике все три пункта их программы, особо отметив, что «возврат к конституции 1994 года – это полный абсурд». И пообещал, в свою очередь, что уже нынешний состав парламента примет ряд поправок в действующую конституцию, которые, в частности, могут затронуть сферы партийного строительства, перераспределения полномочий между структурами власти.

Лукашенко отметил, что «готов к любым изменениям, если они на пользу народу». Однако напомнил: «У нас есть и милиция, и армия, и спецслужбы. Это дети тех, кого вы хотите запрячь в телегу и погонять кнутом. Они – люди в погонах – вам этого сделать не позволят. Даже без меня». И в очередной раз подчеркнул: «Страну мы вам не отдадим».

Так или иначе, три женщины, три ярких личности – Светлана, Мария и Вероника – провели беспрецедентную для Беларуси по эффективности электоральную кампанию. Правда, ее скоротечность (и контрмобилизационные усилия властей) не гарантирует им победы 9 августа.

Но позитивный промежуточный итог выборов-2020 уже есть: в беларусскую политику вернулись женщины. И, судя по всем обстоятельствам текущей избирательной кампании, традиционно вырулившей на траекторию «страшной борьбы» за стабильность, хорошим для страны вариантом было бы, чтобы они в большой политике закрепились.

Фото на главной: spektr.by

Александр Вольвачёв специально для Media IQ