«Возможно, узнаем от пропагандистов иную закрученную версию событий». Что нужно знать о международной политике Беларуси в 2022-м

Media IQ подвёл итоги со старшим исследователем Центра новых идей, экс-дипломатом Павлом Мацукевичем.

— Как можно оценить итог 2022 года для официального Минска на международной арене?

— Зависит от того, с какой колокольни оценивать. С одной стороны, соучастие в агрессии сделало Беларусь в восприятии Европы региональной угрозой, но это пока не особо заботит власти. Хотя это крайне ядовитый имидж, который проецируется на всё беларусское. Скажем, когда Беларусь считали последней диктатурой в Европе, это восприятие не проецировалось на беларусов в негативном ключе, как это происходит сейчас, если посмотреть с какими проблемами беларусы сталкивались за рубежом в этом году.

С другой стороны, война, ухудшив восприятие Беларуси, положение Лукашенко даже как будто улучшила. В том смысле, что его злодеяния обмельчали на фоне агрессии Путина. Если ему удастся избежать прямого участия Беларуси в боевых действиях, это впечатление только усилится.

Кроме этого, можно говорить о том, что официальный Минск изрядно продырявил ткань международной изоляции. Его признаёт большинство стран Азии, Африки и Латинской Америки. И даже в Европе создан серьёзный задел для прорыва изоляции — Ватикан, Мальтийский орден, Швейцария, Венгрия, Босния и Герцеговина пошли на аккредитацию послов.

Павел Мацукевич. Фото: Privat

— Беларусь предоставила России плацдарм для агрессии против Украины, но при этом беларусская пропаганда категорически отрицает статус соагрессора для нашей страны. В каких терминах вы оцениваете произошедшее?

— Как соагрессию. Думаю, что если режиму удастся выйти «сухим» из этой войны, то, возможно, узнаем от пропагандистов иную закрученную версию событий, в которой, например, Кремль обманным путём в нарушение договорённостей и новоиспечённой Конституции Беларуси коварно и без предупреждения Лукашенко использовал беларусскую территорию для нападения на Украину.

— Что теперь представляет из себя МИД Беларуси? Какие функции выполняет?

— С формальной точки зрения это вполне себе внешнеполитическое ведомство со всеми функциями.

Есть кризис в отношениях с Западом, но во многих западных странах по-прежнему работают беларусские посольства. Беларусы за рубежом в кризисных ситуациях или по консульским вопросам обращаются к ним и получают помощь или необходимые услуги. Альтернативы пока нет.

Отношения со многими странами дальней дуги вообще не ощутили на себе никаких изменений из-за ситуации в Беларуси. Можно по-прежнему говорить о том, что официальный Минск сохраняет автономию во внешней политике, особенно, если говорить об отношениях со странами дальней дуги. С другой стороны, в условиях отсутствия западного вектора сотрудничество со странами дальней дуги и, в частности, с Китаем выстраивается во многом как альтернатива России.

— Нужно ли ожидать перемен в работе МИД после смерти министра Владимира Макея и назначения на этот пост его первого заместителя Сергея Алейника? И Макей, и Алейник имеют имидж прозападных сил в режиме Лукашенко?

— Любая новая метла всё равно по-новому метёт. Будут изменения в стилистике работы МИД, как мне кажется, в сторону большего консерватизма, протокольной строгости и соответствия духу классической дипломатии. Что касается внешнеполитического курса — то в нём сохранится преемственность. Правда, после 2020-го не всегда может быть понятно, в чём этот курс выражается. Думаю, в том, чтобы нормализовать отношения с Западом и нарастить экспортные мышцы за счет дальней дуги партнёров, чтобы с их помощью выстроить противовес России и снизить от неё зависимость.

— Как можно описать степень, с которой Беларусь развернулась с Запада на Восток?

— Разворот — во многом фикция, потому что Азия всегда была приоритетом внешней политики Беларуси. Кроме этого, с формальной точки зрения именно Запад отвернулся от Беларуси из-за поведения режима. Беларусь не хотела бы отворачиваться от Запада, потому что иначе особо нечего делать на Востоке. Без нормальных отношений с западными странами будет сложно реализовать азиатские задумки. Интерес к Беларуси со стороны Азии — как к транспортному коридору в Европу, функционирующему беспрепятственно. Возможности Беларуси на рынках азиатских стран без западных технологий и доступа к портам Польши и стран Балтии существенно ограничены.

— В ноябре премьер-министр Роман Головченко провёл официальный визит в Иран и Сирию. Почему не Лукашенко?

— Думаю, что в этом нет скрытого смысла. Беларусско-иранские контакты на уровне Лукашенко — вопрос времени, одной из возможных площадок для них может стать ближайший саммит Шанхайской организации сотрудничества, где может состояться оформление полноценного членства Беларуси в ШОС.

— Топ-3 самых влиятельных иностранца для внешней политики Беларуси?

— Вероятно, это главы России, Китая и США, независимо от их фамилий.

— Из различных сценариев, по вашему мнению, какой самый вероятный в 2023 для Беларуси?

— Лукашенко остаётся у власти, активно петляет от участия в войне в Украине, вдохновляемый началом кулуарных переговоров с Западом.

— Будет ли Беларусь вовлечена непосредственно своей армией в агрессию России против Украины?

— Нет, если Запад поможет Лукашенко с полем для финта ушами.

— Сейчас пропаганда пытается дискредитировать западные страны. Как вы думаете, насколько серьёзные могут быть последствия, если часть беларусов поверит пропагандистам?

— Думаю, эта пластинка начнёт откручиваться обратно, как только стартанёт разморозка отношений с западными странами. Если же разморозки не случится, то в условиях информационной изоляции семена дискредитации, которые обильно засеваются пропагандистами, могут дать урожай в виде общества, уверовавшего, например, в острую необходимость денацификации Запада. Это архисерьёзная проблема.